— Вали к себе под лестницу, тварь!
Отец опять пьян. Прячусь, увернувшись от брошенной мне в голову пустой бутылки. Это то, что я умею делать лучше всего. Уворачиваться и прятаться. Иначе бы я давно умер.
— Проклятый урод, чтоб ты сдох! — пьяные вопли раздаются откуда-то сверху. Прячусь под лестницей, вглядываясь в темноту сквозь щели между ступенями. Здесь он меня не достанет. Слишком большой и неповоротливый, не пролезет. Я маленький, смогу забиться в дальний угол и переждать. Может быть, даже смогу укусить его.
— Эй ты, выродок! — вопли уже ближе. Ступени скрипят и стонут под его весом. Мне на голову сыплется пыль. Чихаю. Вижу его ногу прямо перед собой. Протягиваю руку и резко дергаю за щиколотку. Надоел. Слишком громкий. Теперь будет хорошим. Тихим.
Ну и тяжелый же он. Затаскиваю его к себе, под лестницу. Пришлось сломать его. Мягкий. Вкусный. Ем.
* * *
Джереми был чертовски рад, купив этот дом. Небольшой, но просторный и светлый, он идеально подходил одинокому молодому журналисту. Здесь можно было спокойно работать, выйдя на залитую солнцем террасу, и, попивая холодный чай, греться в лучах теплого солнца.
Вот только скрипучая деревянная лестница в подвал его немного пугала. Джереми всегда побаивался темноты, а тьма, струящаяся меж ступеней старой лестницы, казалось, смотрела на него жадным голодным взглядом. И вот сейчас, как назло, перегорела лампочка. Теперь ему придется идти в подвал. Пытаясь побороть безотчетный страх, спуститься вниз по проклятой лестнице и взять новую лампочку.
Открыв дверь, Джереми долго вглядывался в темноту, то ли давая глазам привыкнуть, то ли собираясь с духом. Что за идиот разместил выключатель внизу? Пока спустишься, можно все ноги переломать. Джереми тяжело вздохнул и ступил на лестницу. Тут же ему почудилось, будто кто-то сейчас смотрит на него сквозь щели в ступенях. Он представил, как нечто может протянуть руку и схватить его за ногу. Проклятые детские страхи, от которых он, воспитанный матерью, так и не
>>>